Читать книгу - "История России. Славяне до IX в. –1304 г. - Александра Осиповна Ишимова"

потому что нередко отцы и дяди их поступали несправедливо. Так, Изяслав и Всеволод лишили некоторых из молодых племянников наследственных владений. Обиженные князья удалились в отдалённую область Тмутараканскую и думали, как бы отомстить дядям за обиду. Скоро они нашли к тому средство.

Вы помните страшных печенегов, которые делали столько зла нашим предкам при Игоре и Святославе? Со времён Святого Владимира, прогнавшего их далеко от своего государства, не слышно было об этих непримиримых врагах России; но при Изяславе I Ярославиче появился на тех местах, где они жили, другой народ одного с ними племени и одинаковых свойств. Этот народ были половцы. Они были так же злы, так же дики и необразованны, как печенеги. Всякий, кому нужны были безжалостные воины, мог нанимать их, и за деньги они готовы были драться даже с родными братьями.

Вот с ними-то молодые обиженные князья надеялись отомстить дядям, и двое из них, Олег Святославич и Борис Вячеславич, вступили в Черниговское княжество, где был тогда князем Всеволод. Защитниками его стали, сын Владимир Мономах, и брат, великий князь Изяслав. Здесь-то и произошла первая ссора Олега и Владимира, здесь-то, как вы уже знаете, был убит Изяслав.

В старину после смерти государя русского наследовал не сын его, а брат. И хотя Изяслав имел сыновей, великим князем киевским сделался брат его Всеволод I Ярославич. Княжение этого государя было очень несчастливо.

Он был уже так стар и так слаб, что не мог усмирять беспокойных племянников, которые продолжали ссориться, несмотря на то что Всеволод дал многим из них уделы.

Опорою и помощником его был сын Мономах, которого он сделал князем черниговским. Это несчастное время России с удивительной верностью описано Жуковским в стихотворении «Русская слава»:

Была пора: губительный раздор

Везде летал с хоругвию кровавой;

За ним вослед бежали глад и мор;

Разбой, грабёж и мщенье были славой;

От русских русских кровь текла,

Губил половчанин без страха,

Лежали грады кучей праха,

И Русь бедою поросла…

Но Русь в беде крепка была

Душой великой Мономаха.

Это было совершенно справедливо: Мономах служил отцу и храбростью, и умом своим. Беспрестанно он должен был то наказывать непослушание одних двоюродных братьев, то мирить других, то бояться третьих.

Может быть, ему не удалось бы так удачно управлять ими, если бы самый опасный и самый умный из них – Олег – вмешивался в эти ссоры, но он жил всё это время очень уединённо в области Тмутараканской, которая, находясь на берегах Азовского моря, далеко от всех других княжеств русских, считалась как будто бы местом ссылки. Мы увидим потом, что Олег недаром жил там – он приготовлялся к войне за своё наследство.

Князь Всеволод Ярославич возвращает раскаявшемуся Ярополку Изяславичу его княжение. 1086 год

Между тем престарелый Всеволод, замечательный своим справедливым и кротким нравом, умер после пятнадцати лет княжения. Это был последний из детей Ярослава I. Наследником его, по тогдашнему обыкновению, был Святополк, сын старшего брата их. Бедное отечество наше ни при одном из прежних государей своих не было так несчастливо, как при этом князе, не имевшем никаких достоинств. При нём половцы беспрестанно нападали на города и деревни русские и безо всякой жалости грабили и жгли их. При нём Олег, собрав в шестнадцать лет силы свои и наняв войско половцев, ворвался во владения Мономаха и принудил этого храброго князя отдать ему Черниговскую область. При нём, и даже с согласия его, один из русских князей сделал такое злодейство, что вы ужаснётесь, милые дети, и у многих из вас навернутся на глазах слёзы жалости. Послушайте и подивитесь, до чего может дойти злой человек!

Съезды князей

1097–1113 годы

Князья, сожалея о несчастьях отечества и видя беспрестанные ссоры свои за владения, решили помириться и в первый раз съехались на совет в город Любеч, лежавший на берегах Днепра. Кроме великого князя киевского Святополка II Изяславича, приехали туда Мономах, Олег, Володарь и Василько Ростиславичи и Давид Игоревич. Они с общего согласия снова разделили русские земли. Мономаху достались Переяславль, Смоленск, Ростов, Суздаль и Белоозеро, сыну его Мстиславу – Новгород, Олегу – Чернигов, двум братьям Олега – Рязань и Муром, Давиду Игоревичу – Владимир-Волынский, Володарю и Васильку Ростиславичам – города Перемышль и Теребовль, отделённые от Волынской области и отданные сыновьям Ростислава оттого, что прадед их Ярослав не назначил им никакого удела.

Это отделение двух городов от Волыни, принадлежавшей отцу Давида Игоревича, было первой причиной ненависти Давида к молодым племянникам его, и особенно к младшему – Васильку, которого все прославляли за ум, храбрость и доброе сердце. Видя на съезде уважение всех родственников своих к Васильку, прекрасному и видом и душой, слушая рассказы о его неустрашимости, о его намерении победить без помощи других князей всех неприятелей отечества – и болгар, и поляков, и половцев, завистливый Давид решился погубить его, чтобы избавиться от этих неприятных рассказов и в то же время возвратить отданный Васильку Теребовль.

Вот князья, окончив все дела свои на съезде и дав клятву жить дружно и быть довольными своими уделами, поехали в свои области. Один Давид Игоревич отправился не домой, а в Киев и там напугал великого князя, что Василько хочет погубить их обоих. «Не думай, – говорил этот злой князь Святополку, – что Василько собирает войско для войны с поляками, как он объявил это нарочно на съезде, – нет, он хочет напасть на тебя и на меня! Не будет нам обоим покою, пока он свободен. Схвати его, когда он поедет мимо Киева, и отдай мне. Я уж справлюсь с ним!» Этого довольно было, чтобы встревожить слабого, трусливого Святополка; он поверил всему и условился с Давидом, как заманить во дворец бедного Василька. Они послали звать его к себе в гости в то время, когда он заехал в киевский монастырь Святого Михаила помолиться Богу.

Не подозревая обмана и полагаясь на клятву, так недавно ещё данную в Любече, молодой князь спокойно поехал во дворец дяди. Святополк с притворной лаской встретил его, привёл в комнату, где сидел Давид, и вышел будто бы за тем, чтобы велеть подать завтрак. Василько остался один со злодеем, он начал дружески говорить с ним, но совесть так мучила Давида, что он ничего не слышал